Охрана окружающей среды применительно к сохранению

ценностей культурного наследия (достояния) народов в России

на примере Свердловской области

 

С.Н. Молчанов ***

 

1. Научно-концептуальные и мировозренческие основы

   Экология. Первоистоки

   Несколько слов об экологической культуре

   Охрана природы и охрана памятников истории и культуры

   Экология культуры

   Экологическая и культурная безопасность

 

2. Законодательные и нормативно-правовые основы

   Международно-правовые основы

   Основы законодательства об охране окружающей среды (экологического     законодательства) России применительно к сохранению культурных ценностей

 

3.Некоторые данные статистики

   О существующих экологических  рисках и факторах

   Негативное воздействие экологических факторов на памятники истории и культуры (объекты культурного наследия) в Свердловской области

 

4.Выводы, ненавязчивые рекомендации и предложения

 

_______________________

 

 

1.Научно-концептуальные и мировозренческие основы

 

Экология. Первоистоки

Вспомним, что термин “экология” этимологически происходит от греческого слова oikos, в переводе означающего – дом, родина.

Какие простые и великие определяющие слова... Если слова мама, папа... почти во всех языках  народов мира звучат одинаково и означают одно и то же – первые, первичные ценности, которые новорожденный ребенок на Земле невольно узнает первыми, то слова “дом” и “родина”, пожалуй, первые слова, которые человек произносит сознательно. И как хорошо, что в греческом языке они почти синонимы.

Мы можем продолжить этот смысловой ряд родственным словом “ойкумена” опять же греческого происхождения, которое со времен расцвета одной из величайших культур земного человечества – культуры Древней Греции означало для эллинов – весь известный нам мир, всю Вселенную.

Таким образом изначально земное человечество в лице представителей культуры Древней Эллады знало, что его дом и его родина – вся проявленная Вселенная.  Это сознание не мешало древним эллинам быть настоящими героями и патриотами своей малой Родины – Греции и Балканского (эллинского) полуострова.

Так, на заре развития современной, пятой, по счету эзотерических источников, расы, и европейской, по-преимуществу, цивилизации, установлена та высочайшая планка, создано то духовное достояние и дан тот высокий завет, которые великая культура древних греков смогла передать последующим поколениям землян.

Теперь, освежив в своей памяти первоистоки, очистив первоначальные цель и смысл слова “экология” от всего наносного и второстепенного, отправимся в нашем научно-познавательном путешествии дальше.

 

Несколько слов об экологической культуре

Экологическое сознание сегодня это обязательная составляющая сознания современного культурного человека и общества.

Однако учеными-исследователями давно замечено, что культурное развитие народов и индивидуумов далеко не прямолинейно. Зачастую традиционно применявшиеся методы, методики его исследований и системы оценок носят сугубо пространственный характер и по существу неприменимы к сфере сознания (разума), которая находится в совсем ином – во временнóм измерении.

Экологическое сознание коренных народов, этнических меньшинств, туземцев, сформированное местными религиозными и иными культурными традициями зачастую выше и гораздо утонченнее, одухотвореннее, чем сознание приезжего и даже местного представителя цивилизации.

На фоне кадров зверской вырубки лесов, злостного браконьерства, супер-выездов избалованных туристов-джентельменов на сафари, сцен массового отравления целых городов транснациональными корпорациями в развивающихся странах, невольно вспоминаются картины из жизни местных охотников-аборигенов.

Так, юкагир-таежный охотник[1] никогда не возьмет у тайги больше, чем ему в данный момент нужно. Это, по местным представлениям, грех. Для него тайга – живое существо, как родная мать и отец-кормилец, к которым он всегда будет относится с почтением, даже ничего не зная об акциях “Гринпис” и не разу не слышав слово “экология”.

 

Охрана природы и охрана памятников истории и культуры

Базовый для нас в рамках настоящего исследования термин “окружающая среда” двуедин изначально. Он включает в себя  и природную среду, и среду искусственную (антропогенную). Онтологически они различны, и разграничить их так же необходимо, как и анализировать -  в целостной взаимной связи.

Таким образом изначально концептуально в системе П (природа) – Ч (человек) мы можем пойти двумя путями: от природы к человеку или от человека к природе. Начнем, пожалуй, используя традиционный для нас - “культурный подход”, со второго.

Итак, выделившись из природной среды как homo sapiens или носитель разума, “человек разумный” стал поступать совсем не так разумно. Он стал завоевателем - пошел против Природы, нарушая ее законы, уничтожая не только окружающую природную среду, но и самого себя как биологический вид.

К концу II тысячелетия нашей эры результаты такого преступного пребывания человека на Земле очевидны. Все их видели, знают, или, по крайней мере, читали. По подсчетам социологов, за 5 млн. лет своего существования  не прошло в истории земного человечества даже и 100 лет, чтобы оно не воевало. Прямо-таки, сплошное ЧП и ЧС с этим человеком.  Ни о какой культуре здесь и речи быть не может, да и цивилизованным такое поведение явно не назовешь.

 

            Белых пятен на географической карте планеты почти нет. Все освоено, покорено, “очеловечено” до безобразия, до ручки. Природной, в чистом виде, среды, и ее компонентов в этой природе на этой планете практически не осталось, а то что еще осталось, превратилось дословно в “памятник природы” (или объект, только хранящий память о живой, чистой, не обезображенной человеком природной среде)[2].

Именно он  - “памятник природы” - и является отраслевым предметом охраны природы, но что самое парадоксальное, охраняющий субъект – человек - призван  охранять природу не от какого-то там внешнего стихийного врага, но - от другого человека или от себя самого, некультурного, способного как малолетний ребенок причинить вред себе и своим близким не совсем осознанными (разумными) выходками.

Таким образом все дело не в природе, и причина всех бед не в ней, но -  в самом человеке, в его невежестве, безобразии и безверии, как в неких отрицательных характеристиках, не позволяющим назвать его культурным субъектом. А это уже предмет исследования наук о человеке и обществе, наук гуманитарного и культурологического направления.

Даже для федерального законодателя-практика этот подход представлялся вполне очевидным, если оценивать системообразующий термин “памятники природы”. Так, в ст. 64 Закона РСФСР от 19 декабря 1991 года N 2060-1 (ред. от 02.06.93) "Об охране окружающей природной среды" он установил, что “памятниками природы объявляются отдельные уникальные природные объекты и природные комплексы, имеющие реликтовое, научное, историческое, эколого - просветительское значение (выделено мной – авт.) и нуждающиеся в особой охране государства”.

Весь набор предложенных дефинирующих признаков уже сам по себе носит “человеческий”, гуманитарно-оценочный, культурно-аксиологический характер.

 

С другой стороны, памятник истории и культуры никогда не бывает отдельным от среды, от своего окружения. Он всегда изначально представляет органичную целостность и единство с окружающей средой. Отсюда - объект культурного и (или) природного наследия всегда должен рассматриваться в комплексе, а мыслиться – в системе.

 

Таким образом, подводя промежуточный итог всему вышеустановленному, можно с полным научно-практическим основанием утверждать, что хотя предметы охраны памятников природы и охраны памятников истории и культуры – разные, даже ментально и онтологически противоположные, но по сути они взаимообусловлены и могут существовать только в единстве.

С понятийно-смысловой точки зрения определение одного из них целесообразно и подразумевается только при выделении другого - противоположного. Если исчезает один термин, то в смысловом, содержательном отношении аннигилируется и другой.

Именно поэтому даже сугубо этимологически в русском языке они обозначены одним словом - “памятник”, памятник природы (природного наследия) и (или) памятник культуры (культурного наследия).

Для нас в рамках настоящего исследования это принципиально важно. Однако мы пойдем несколько дальше.

 

Экология культуры

Природа изнемогает под тяжестью “всевластья” человека, высокомерно поставившего себя над ней, как покоритель и завоеватель. Теперь этот покоритель, в образе человеческом испохабивший всю окружающую среду на планете,  лезет в Космос. Результат на начало 21 века –  это более 8 тысяч искусственных космических объектов и многие сотни тонн космического мусора на околоземной  орбите...

Во многом это стало возможным вследствие одностороннего “научного” подхода к окружающей среде. Этические, религиозные и художественные аспекты деятельности человека в космосе, как правило, на практике не рассматриваются и не учитываются. На первом плане – снова научно-технологические, политические, военные и экономические приоритеты и интересы.

Однако для решения стоящих проблем - “Человеку нужен человек...”, как восклицает один из героев Андрея Тарковского в его философской кинематографической притче “Солярис”.  

Экология сегодня, как одна из наук, не может решить проявленные проблемы экологии сама по себе. Всем специалистам-практикам это очевидно.

 

Концептуально-методологически экологическая проблематика, носящая изначально макро-комплексный и макро-системный характер может и должна успешно развиваться на основе культурных научно-практических макро-подходов и парадигм, как минимум, в системе “Наука-Религия-Искусство”. Только в Культуре, как минимум, для Человека и Человечества могут быть найдены достойные цели развития sui generis.

Адекватные целесообразные средства и методы их достижения также возможны только в культуре. Именно традиционные культурные ценности, сформированные миром искусств и религиозными представлениями, а также новые культурные течения в искусстве, верования и духовные практики уже сегодня служат мощнейшим внутренним противовесом и противоядием от наступления бездушных и обезличенных квази-ценностей технократической цивилизации, которая в отсутствие соответствующей духовно-исторической, культурной платформы грозит сама себе уничтожением.

Защищая культурное наследие прошлого вы на деле умножаете достояние человечества будущего и создаете самую естественную, гармоничную и направленную в будущее самую разумную мозговую программу защиты экологии.

Мало того, что эта программа – культура - самая естественная, поскольку она родилась из утробы человечества в течение его многомиллионной истории на планете Земля, она еще и, действительно,  самое гармоничное и ценное из всего сущего на Земле, поскольку, по определению, Культура – суть все самые лучшие достижения человечества.

Цивилизация прейдет, а Культура останется... Так не разумнее ли и не целесообразнее ли заняться первопричиной и не терять время пóпусту на следствия ?!

Внутри системы “Наука”, по нашему убеждению, проблематика охраны окружающей среды изначально должна рассматриваться и анализироваться при макросинтезе гуманитарных и естественно-научных подходов, в единстве полярности ценностей природных и общественных, на стыке дисциплин естественного и гуманитарно-социального циклов.

С научно-практической точки зрения, поскольку почти вся бывшая когда-то природной, окружающая среда в результате нахождения в течение многих миллионов лет на планете Земля человека de facto искусственна и носит антропогенный характер, то нам представляется более целесообразным провести анализ именно этой, большей в пространственном отношении части среды – антропосферы, которая распространяется ныне до ближайшего космического окружения.

Чтобы нам совсем не впасть в метафизику и остаться в рамках сугубо научного подхода выделим две основные уже устоявшиеся в науке составляющие антропосферы – ноосферу (или сферу идей, сферу Разума) и техносферу.

            Последняя, изначально созданная человеком и призванная ему служить, помогать, превратилась в настоящую угрозу для его здравого и здорового существования.           

Землянин все больше вытесняется с планеты техникой, роботами, и  иными радио-, электронными, технотронными психическими средствами, которые как паутина, опутали весь земной шар и воздействуют уже и на ближайшее к нам окружение в Космосе. Вместо соотносительно целесообразной помощи они зачастую представляют реальную опасность не только для своего родителя - человеческого Разума и несут угрозу всему живому на планете Земля, но и могут угрожать ближайшему Космосу.

 

В.И.Вернадский и Тейяр де Шарден, в начале прошлого века, создавая свои концепции сферы идей или сферы Разума (ноосферы), не занимались культурологическим подходом. Они, по сути, предопределили рождение и развитие экологии как науки и специального рода деятельности и, по праву, считаются отцами современного экологического сознания. Однако мы с вами не можем останавливаться на достигнутом. 

Сегодня никто не будет оспаривать очевидное, что далеко не каждое используемое нами слово  - культурно и, тем более, каждая мысль, каждая идея - от культуры. Взаимодействие идей, идеологий и идеалов, как вы понимаете, также не всегда носит культурный характер.

Таким образом, просто неизбежен переход к анализу проблематики “культурной среды” (cultural environment), а это уже предмет исследования экологии культуры.

 

В России проблематику экологии культуры впервые сформулировал ныне общепризнанный патриарх русской культуры, академик Д.С.Лихачев.

            Так, он писал: “... экологию нельзя ограничивать только задачами сохранения природной биологической среды. Для сохранения жизни человека не менее важна среда, созданная культурой его предков и им самим. Сохранение культурной среды – задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его “духовной оседлости”, для его привязанности к родным местам, для его нравственной самодисциплины и социальности. А между тем вопрос о нравственной экологии не только не изучается, он даже не поставлен нашей наукой как нечто целое и жизненно важное для человека... Если человек равнодушен к памятникам истории своей страны – он, как правило, равнодушен и к своей стране... Убить человека биологически может несоблюдение законов биологической экологии, убить человека нравственно может несоблюдение экологии культурной”[3].

 

Культурная среда, в отличие от нынешнего общепризнанного в отношении окружающей природной среды, трехмерного (3D approach) пространственного подхода – многомерна (или N-мерна).

Искусство, религия и наука как составляющие культуры, тем и отличаются от остальных видов  деятельности, что выводят человека в иные пространственно-временные измерения.

Истинно культурный человек никогда не проваливается и не прозябает в исключительной очевидности трехмерного мира. Не даром в буддизме он назван – майей или иллюзией.

Через культуру ограниченному земному сознанию открываются многомерные ряды иных пространственных, и что более важно, временных перспектив.  Таким образом от пространственных ценностей он переходит к осознанию, освоению и развитию в себе ценности временных категорий.

 

Экология культуры в узком смысле представляет собой окружающую среду внутреннего мира человека как целостное единство и цельность “экологии тела, души и духа” и экологии разума.

            Поскольку мир Культуры включает в себя как внутренний (субъективный) мир человека, культурных меньшинств, сообществ, коренных народов, этносов, супер-этносов и всего человечества как единого целого, так и внешнюю культурную среду как объективированный мир культуры, то будущая правовая концепция культурной среды также изначально должна включать в себя оба мира, обе составляющие среды.

            Осмысленные в аспекте правоотношений субъектов они по существу и являются предметом права экологии культуры или культурного законодательства окружающей среды в широком смысле.

 

Экологическая и культурная безопасность

Если мы проанализируем экологическую и культурную безопасность как некие индивидуально-социальные институты, то главный источник рисков для них один – это некультурный человек, и главная опасность также одна –  это акультурные антропогенные воздействия (общества и человека на окружающую среду (на природу и друг на друга).

Невежество, безобразие, а также активное и пассивное отрицание сознания Высших начал бытия для человека, национального (этнического) меньшинства, народа и человечества в целом – вот основные факторы, несущие опасности и противостоящие Культуре.

Гармоничное взвешенное сочетание культурных интересов личности, общества и государства как субъектов культуры и культурной деятельности могут быть названы главной целью культурной безопасности.

Их меры и средства воздействия на человека, общество и государство в конечном итоге совпадают –  это снова культура.

 

Если поставить прямой вопрос: что первично – экологическая или культурная безопасность, то ответ для каждого умного человека естественен и очевиден.

Обратитесь к истории – изначально, экология как наука и отрасль знания родилась именно как часть Культуры и продолжает ей оставаться. По своей внутренней природе культурный человек никогда не причинит вред окружающей среде (природе, другому человеку или обществу) и всегда будет действовать в гармонии и в согласии с ней.

В отсутствие поддержки культурных начал в человеке, обществе и государстве любые, даже самые прогрессивные и цивилизованные экологические концепции, планы и программы развития и, тем более, законы могут быть только временными лекарствами – паллиативами.

 

2.Законодательные и нормативно-правовые основы

 

Международно-правовые основы

Действующее современное международное право на начало 21 века имеет новую, сформировавшуюся и общепризнанную отрасль – “Международное право окружающей среды (МПОС)”, которая по мнению известных исследователей – специалистов-международников насчитывает более 1000 многосторонних и более 3000 двусторонних договорных правовых источников.

            Многие из них содержат “культурные статьи” и говорят о сохранении культурного наследия, поскольку и в концептуально-методологическом плане, и на практике деятельности соответствующих ответственных организационно-административных структур охрана природы и охрана памятников во многом близки и  сонаправлены.

Непосредственными краеугольными камнями в фундаменте системы международно-правовой охраны и сохранения культурных ценностей в рамках МПОС являются, прежде всего, конвенции и иные правовые акты ЮНЕСКО.

            Как уже отмечалось[4], именно международные нормативные и ненормативные правовые акты ЮНЕСКО концептуально-методологически дают право и основание разрабатывать и развивать систему сохранения и охраны культурных ценностей и в рамках международного экологического законодательства.

            Осевым системообразующим научно-концептуальным базисом и практическим фактором в этой системе следует  назвать Конвенцию об охране всемирного культурного и природного наследия 1972 г.

 

Основы законодательства об охране окружающей среды (экологического  законодательства) России применительно к сохранению культурных ценностей

            В 2002 году в России приняты новые отраслевые федеральные законы: “Об охране окружающей среды” №7-ФЗ от 10 января 2002 г. и “Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации” №73-ФЗ от 25 июня 2002 г.

            Оба закона устанавливают базисные концептуально-правовые основы систем охраны природы и охраны недвижимых, по преимуществу, памятников истории и культуры на ближайший обозримый период.

      Первый, заменил Закон РСФСР от 19 декабря 1991 года N 2060-1 (ред. от 02.06.93)

"Об охране окружающей природной среды", второй – Закон РСФСР от 15 декабря 1978 “Об охране и использовании памятников истории и культуры” (в ред. Указа Президиума ВС РФ от 18.01.85).

            Оба закона знаменуют собой новый этап в развитии соответствующих систем российского законодательства и, в свою очередь, национальных систем охраны природных объектов и ресурсов, а также антропогенных ценностей и культурных ресурсов - недвижимых культурных объектов, составляющих наследие (достояние) народов России.

            Если о последнем законе №73 – ФЗ в концептуально-стратегическом смысле нами сказано больше, чем предостаточно, то эволюция экологического законодательства с точки зрения интересов охраны и сохранения культурных ценностей в России представляет не только большой научно-концептуальный интерес, но и огромное практическое  прикладное значение.

Начнем мы наш анализ с анализа базового термина “окружающая среда”, который воплощает и новую по сравнению с предыдущим законом 1991 г. нормативно-правовую концепцию окружающей среды.

            Итак, окружающая среда согласно ст.1 Закона “Об охране окружающей среды”   2002 года есть “совокупность компонентов природной среды, природных и природно-антропогенных объектов, а также антропогенных объектов” (подчеркнуто и выделено мной – авт.).

            Безусловно, все культурные ценности являются, как минимум, антропогенными объектами по своей онтологической сути, по происхождению и (или) просто по определению.

            Большая часть из них, классическая часть, назовем ее для простоты и краткости – предметы (архивные ценности, музейные предметы, выставочные экспонаты, произведения искусства, религиозная и фольклорная утварь и т.п.), в чисто материально-вещественном отношении традиционно изготовлена  из природных материалов или на их основе. Таким образом эта часть культурных ценностей должна быть отнесена к природно-антропогенным объектам.

            Дословное определение природно-антропогенного объекта устанавливает, что это “природный объект, измененный в результате хозяйственной и иной деятельности, и (или) объект, созданный человеком, обладающий свойствами природного объекта и имеющий рекреационное и защитное значение”.

            Под настоящее определение, очевидно, подпадают не только вышеназванные предметные культурные ценности, но и материально проявленные пространственно-временные объекты, такие как классические недвижимые объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) – памятники, ансамбли и достопримечательные места, а также особые крупные пространственные историко-культурные образования, такие как  культурные ландшафты, исторические города, поселения, целые исторические области (регионы) как единое культурное целое, историко-культурные заповедники и др.

            Федеральный законодатель согласно рассматриваемому закону относит к природной среде (читай, к природе) не только совокупность компонентов природной среды и природных объектов, но и описанных выше - “смешанных”, природно-антропогенных объектов.

            Получается, что из четырех перечисленных выше в определении классов объектов, два класса, а именно – природно-антропогенные и антропогенные объекты могут включать культурные ценности, в том числе ценности, составляющие культурное наследие (достояние) народов России.

            Однако и это еще не все. Как мы уже установили ранее, в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, а также международными обязательствами России целый ряд категорий природных объектов прямо отнесены современным международным и федеральным законодателем к числу культурных ценностей.

            В частности, согласно ст.7 Закона Российской Федерации от 15 апреля 1993 г. №4804-1 “О  вывозе и ввозе культурных ценностей” среди культурных ценностей - категорий предметов, подпадающих под его действие называются, в частности, следующие чисто природные по своему происхождению объекты:

            редкие коллекции и образцы флоры и фауны, а также

предметы, представляющие интерес для таких отраслей науки, как минералогия, анатомия и палеонтология.

Таким образом три из четырех названных класса объектов прямо включают в себя культурные ценности (памятники культуры), составляющие культурное наследие (достояние) народов России.

 

      Прямо не называя их и дословно не относя к “компонентам природной среды” (пункт 3 ст.1) и (или) к “объектам охраны окружающей среды от загрязнения, истощения, деградации, порчи, уничтожения и иного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности” (пункт 1 ст.4 Закона об охране окружающей среды 2002 г.), федеральный законодатель вместе с тем установил, что особой охране подлежат объекты, в частности, включенные в Список всемирного культурного наследия, дендрологические парки, ботанические сады, лечебно-оздоровительные местности и курорты, исконная среда обитания, места традиционного проживания и хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов Российской Федерации, объекты, имеющие особое... научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение...” (пункт 3 ст.4 настоящего Закона, выделено мной – авт.).

            Из вышеизложенного следует, во-первых, что названный в пункте 1 ст.4 перечень объектов нельзя считать исчерпывающим и, во-вторых, перечисленные в пункте 3 ст.4 настоящего Закона вышеназванные  культурные объекты прямо отнесены федеральным законодателем к объектам особой охраны окружающей среды.

 

На практике работы профессионалы-субъекты культурной деятельности часто используют термин “культурные ресурсы”, который является базовым в системе охраны и сохранения ценностей культурного наследия, построенной на основе “экономического (ресурсного) подхода”. О нем с точки зрения международно-правовой доктрины нами уже говорилось ранее.[5]

Именно ресурсный (экономический) подход de facto и de jure естественно закреплен и в действующем федеральном законодательстве об охране окружающей среды.

Это законодательство обладает целым рядом положительных качеств и характеристик, в частности, ему свойственны:

            концептуально-комплексный системно-научный характер,

            большая естественно-научная и практическая разработанность,

изначально межведомственный и междисциплинарный подход,

в значительной степени международно-правовой характер (встроенность в систему МПОС).

 

Это как раз те качества и характеристики, которых в настоящий период развития российского права так принципиально не достает законодательству РФ о культуре, об охране и сохранении культурных ценностей культурного наследия (памятников истории и культуры) народов России.

            Отметим также доктринально определяющую и ключевую особенность нового законодательства об охране окружающей среды, носящую как материально-правовой, так и процессуальный характер. Ее даже нельзя ограничивать собственно экологическим законодательством. Эту нормативно обязательную доктринальную новацию и (или) новое правовое явление, с которым мы впервые сталкиваемся во внутреннем праве России, я бы назвал это “интерференцией законодательств” или “интерполяцией правовых отраслей”.

            Ее ключевым выражением стала формулировка пункта 1 ст.59 Закона об охране окружающей среды 2002 г. о правовом режиме охраны природных объектов. Итак, дословно она звучит следующим образом: “Правовой режим охраны природных объектов устанавливается законодательством в области охраны окружающей среды, законодательством о природном и культурном наследии, а также иным законодательством ”(выделено и подчеркнуто мной – авт.).

            Если раньше, как вы помните, в законодательных нормативно-правовых источниках в случае коллизии правового регулирования устанавливались нормы отсылочного характера (отсылочные статьи) к нормам иного законодательства или иной правовой отрасли, которые  в общем и целом подчинялись правилу jus specialis derogat jus generali, то в данном явлении речь идет не просто о формальной отсылке и частном случае правового регулирования – речь, по существу, идет о включении норм одного законодательства или одной правовой отрасли в состав другого (другой).

Что это? - Правовой нонсенс, ошибка или знаковое явление? Спонтанно сложившаяся формулировка или концептуальное новшество с далеко идущими замыслами и последствиями?   

            Как бы там ни было, и из каких бы побуждений законодатель не исходил, мы имеем дело с установленным правовым фактом, с определенным нами для него именем (титулом).

 

Теперь уже из сугубо прикладных, практических соображений особо обратим наше внимание на межведомственный по форме публичной организации и всеобщий по сути посубъектной направленности характер охраны окружающей среды.

            В отличие от государственной охраны объектов культурного наследия (см. ст.6 ФЗ № 73 от 25.06.2002 г. “Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации”), которая понимается как система мер исключительно органов государственной власти (читай: государства как властного публичного монополиста), охрана окружающей среды по определению есть не только деятельность органов государственной власти РФ и ее субъектов, но и органов местного самоуправления, общественных и иных некоммерческих объединений, юридических и физических лиц, направленная на сохранение и восстановление природной среды и т.д., а кроме госконтроля в области охраны окружающей среды выделяются также “производственный, муниципальный и общественный  экологический контроль” (см. пункт 11 ст.1, а также ст.ст. 65, 67, 68  ФЗ №7 от 10.01.2002 г. “Об охране окружающей среды”.

Сейчас, подводя некий итог вышеизложенному, из нашего в значительной степени компаративистского анализа следует сделать дополнение, что по своей онтологической сути законодательство об охране окружающей среды в силу объективных причин по сравнению с должной быть - стратегической направленностью культурного законодательства может носить хотя и весьма существенный, самостоятельный, направленный на практику, и поэтому – максимально востребованный, но все-таки субсидиарный (дополнительный) характер.

 

 

Некоторые данные статистики

В настоящее время в России насчитывается свыше 100 тысяч недвижимых памятников истории и культуры, включая памятники истории, археологии, градостроительства и архитектуры и монументального искусства. Из них к объектам федерального значения относится примерно 26 тысяч памятников истории и культуры.[6]

            На начало 2003 года из 730 памятников всемирного наследия, внесенных в Списки всемирного культурного и природного наследия, от имени России включено 16 памятников, из которых, в свою очередь, 6 относятся к объектам природного наследия и 10 – к объектам культурного наследия.[7]

На территории Свердловской области на начало 2003 года в Государственном реестре (списках памятников) под государственной охраной находилось 1218 недвижимых памятников объектов культурного наследия и культурного достояния (памятников истории и культуры), из которых – 364 федерального значения:

памятники археологии –279,

памятники истории – 20,

архитектуры – 62,

искусства – 3

и 854 памятников регионального и местного значения, среди которых выделяются  памятники истории – 191, памятники архитектуры – 650, искусства - 13.

На территории Свердловской области также выявлено памятников археологии – 1495, архитектуры – 45 и один памятник истории.

 

Кроме недвижимых культурных ценностей, в государственных и муниципальных музеях Свердловской области, по данным областного министерства культуры, сосредоточено более 1,5 млн. движимых культурных ценностей.

По объему музейного фонда, который составляет неотъемлемую часть культурного наследия народов России, Свердловская область занимает 3-е место в России (после гг. Москвы и Санкт-Петербурга).[8]  

Из немногим более, чем 100 исторических городов России, 14 расположены в Свердловской области. Это города Екатеринбург, Алапаевск, Верхотурье, Ирбит, Каменск-Уральский, Камышлов, Красноуфимск, Невьянск, Нижний Тагил, Верхняя и Нижняя Салда, Нижние Серги, Полевской и Туринск.

Кроме того, что они сами по себе являются крупными пространственно-энергетическими и временн´ыми культурными образованиями sui generis, в которых по преимуществу живут деятели культуры и творческие работники, делающие честь и составляющие духовный стержень культурного потенциала Свердловской области,  именно эти города являются центрами сосредоточения культурных ценностей, которые составляют культурное наследие народов России на территории области.  

 

Объектами культурного наследия, имеющими общефедеральное значение, обладающими особой ценностью и расположенными на  территории Свердловской области являются:

• комплекс  зданий и сооружений XVII-XIX вв. одного из первых российских зауральских городов Верхотурья;

• наклонная демидовская башня в г.Невьянске;

• комплекс архитектурных и историко-этнографических объектов в с.Нижняя Синячиха;

• памятники индустриального наследия – отдельные сооружения и комплексы уральских заводов XVIII-XIX  вв. в гг. Екатеринбурге, Н-Тагиле, Невьянске, К-Уральском;

• места древних рудодобывающих, металлургических и металлообрабатывающих производств в районе г.Полевского (гора Думная, гора Баженова);

• древние наскальные полотна – уральские писаницы, расположенные по берегам рек Тагил, Реж, Нейва, Тура, Салда, Исеть;

• загадочные холмы («богатые бугры»), Усть-Вагильский, Махтыльский, Кокшаровский – своеобразные культовые памятники эпохи неолита;

• имеющие мировую известность комплексы стоянок, поселений культовых памятников Шигирского и Горбуновского торфяников, которые благодаря консервирующим свойствам торфяно-сапропелевых отложений сохранили уникальные изделия из кости, дерева и других органических материалов;

• Николаевская церковь XVIII в. в селе Быньги, Церковь Петра и Павла XVIII века в Североуральске;

• культовые (святилищные) комплексы во входовых гротах пещер (Лобвинская, Шайтанская, Лаксейская) и на вершинах скал (Черемухово 2, Вижай 1, Ушминское 2).

 

На территории Свердловской области на начало 2003 года организовано и действуют 4 крупных пространственных историко-культурных образования с особым правовым режимом. Это Нижнесинячихинский музей деревянного зодчества (музейный комплекс) в селе Нижняя Синячиха, Нижнетагильский государственный музей-заповедник горнозаводского дела Среднего Урала, Верхотурский государственный историко-культурный музей-заповедник и Невьянский государственный историко-архитектурный музей.

 

О существующих экологических рисках и факторах

Насколько нам известно, комплексных научных программ и исследований по изучению воздействия экологических факторов на сохранность и сохранение культурного наследия народов России в целом по России в Российской Федерации еще не проводилось.

Отдельные случаи проведения частных сравнительно-оценочных анализов и исследований по некоторым объектам и сферам культурной деятельности, в том числе с участием зарубежных специалистов, в России имеются[9], однако вследствие их буквально единичного и, по-преимуществу, негосударственного характера их следует считать носящими исключительно пионерское и прелиминарное значение.

 

По данным Государственного доклада о состоянии окружающей природной     среды и влиянии факторов среды обитания на здоровье населения Свердловской области, в котором в течении 3 последних лет выделяется особый раздел о влиянии экологических факторов на сохранение культурного наследия,  основными факторами экологического риска, негативно воздействующими на сохранность и сохранение историко-культурного наследия на территории Свердловской области и носящими как природный, так и антропогенный характер, являются следующие факторы:

-  загрязнение атмосферного воздуха,

- непосредственное действие автотранспорта и метрополитена на здания-памятники (вибрация, выхлопные газы, забрызгивание стен зданий-памятников),

- оседание грунта вблизи памятников,

- абразия и эрозия берегов искусственных и естественных водоемов и водотоков,

- наводнения (повышение уровня грунтовых вод в весенне-осенний период, паводок, затруднение водотоков),

- затопления (прорывы инженерных сетей, водопроводов, сетей канализации, засорение водостоков, дренажных систем и т.п.),

- размораживание систем отопления,

- сплошное асфальтирование территории в непосредственном окружении памятников,

- ветры, ураганы,

- пожары.

 

Основными антропогенными и природными факторами, негативно влияющими на состояние археологического наследия области являются: несанкционированные распашка земель, промышленное и дорожное строительство, разработка полезных ископаемых, несанкционированная застройка и закладка садов, лесоустроительные мероприятия, абразионное действие и волноприбойное действие временных водотоков, развеивание культурного слоя, действие ветровала.

 

Негативное воздействие экологических факторов на памятники истории и культуры (объекты культурного наследия)

В сущности появившиеся в прошлом веке многочисленные “Красные книги” исчезающих видов животных, растений представляют собой свод преступлений человечества против жизни на планете Земля. И если на планете в настоящее время и в ближайшем будущем уголовное дело “Человек против планеты Земля” вряд ли будет возбуждено, то во вселенском космическом масштабе, с точки зрения Вечности такая постановка вопроса вполне оправдана и закономерна.

Человек, если приютившая тебя планета и давшая тебе для жизни все, что имела  – как мать... то, по какому праву ты так обошелся с ней?

 

            Теперь от глобалистики перейдем к региональной конкретике и экологической ситуации, сложившейся в Свердловской области.

 

Тип недвижимого памятника – объекта культурного наследия	Количество памятников- объектов культурного наследия (выявленных)	Разрушаются под воздействием антропогенно обусловленных экологических факторов	Разрушаются под действием естественных неблагоприятных экологических факторов
археологии	279 (1495)	72 (557)	31 (166)
архитектуры	712 (45)	426 (22)	нет данных
истории	211 (1)	135	нет данных
монументального искусства	16	12	нет данных
Всего         2759	1218 (1541)	645 (579)	нет данных

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сведения, представленные в Таблице, очень приблизительно оценивают ситуацию  на 2002 год и учитывают разрушающиеся под воздействием неблагоприятных экологических факторов недвижимые объекты культурного наследия (памятники археологии, истории, архитектуры и монументального искусства), внесенные в Государственный реестр (списки памятников) и расположенные в городах с загрязнением атмосферного воздуха выше среднегодовых предельно допустимых концентраций (ПДК) (Екатеринбург, Нижний Тагил, Каменск-Уральский, Первоуральск, Краснотурьинск).

            Как свидетельствует статистика, более половины от общего числа недвижимых памятников истории и культуры (объектов культурного наследия) в Свердловской области подвержены разрушению вследствие антропогенно обусловленных экологических факторов.

Наиболее неблагоприятная экологическая обстановка для обеспечения сохранности и сохранения объектов историко-культурного наследия сложилась особенно в центральных  частях наиболее крупных исторических городов региона – в Екатеринбурге, Нижнем Тагиле и в Каменске-Уральском.

Используя данные «Государственного доклада о состоянии окружающей природной среды и влиянии факторов среды обитания на здоровье населения Свердловской области в 2001 г.», можно сказать, что одним из основных негативных факторов, влияющих на состояние недвижимых объектов культурного наследия области является загрязнение атмосферного воздуха.

Печальная статистика за два последних года почти не изменилась: вследствие названного фактора антропогенного характера разрушаются:

в городе Верхняя Салда (2 памятника истории, превышение по формальдегиду (3 ПДК);

в Екатеринбурге - 462 памятника истории, архитектуры и искусства, превышение среднегодовых ПДК по диоксиду азота составило 1,3 раза, по формальдегиду (3,7 ПДК), акролеину (3 ПДК);

в Каменске-Уральском (45 памятников истории и архитектуры, превышение по взвешенным веществам (1,3 ПДК),  по фториду водорода (1,3 ПДК);

в Краснотурьинске (3 памятника истории, превышение по формальдегиду (3,3 ПДК), по бенз(а)пирену (1,8 ПДК);

в Нижнем Тагиле (65 памятников, превышение по диоксиду азота (1,3 ПДК), по сероуглероду (1,8 ПДК), формальдегиду (2,3 ПДК), фенолу (1,3 ПДК), по аммиаку (1,8 ПДК);

в Первоуральске (3 памятника архитектуры, превышение по диоксиду азота (2 ПДК), по фториду водорода (1,1 ПДК), бенз(а)пирену (1,2 ПДК).

По всей видимости, не лучше состояние атмосферного воздуха в таких промышленных городах, как Алапаевск, Березовский, Ирбит, Карпинск, Полевской, Ревда, Серов, Невьянск, Красноуральск, в которых регулярных наблюдений не проводилось и в которых находятся недвижимые объекты культурного наследия (памятники истории, архитектуры и искусства).

 

Комплексный экологический мониторинг ситуации и процессов разрушения культурного наследия на территории Свердловской области в настоящее время не проводится вследствие отсутствия целевого финансирования, а также по причине слабой до последнего времени научно-практической проработки настоящей проблематики и пробелов в нормативно-правовой базе как на федеральном, так и на областном уровне.

 

Выводы, ненавязчивые рекомендации и предложения

Всем уже очевидно, что нельзя безгранично эксплуатировать свои природные ресурсы и строить благополучие государства, региона, города или семьи только на  использовании компонентов природной среды. То, что вполне естественно запрещается делать в семье, особенно в присутствии детей – мусорить, курить, ругаться, почему-то полностью безответственно и безнаказанно творится на государственном, областном или муниципальном уровне.

По определению, природные ресурсы ограничены, исчерпаемы и даны нам в наследие Природой в надежде и с условием разумного использования. По всей видимости, близятся и сроки возврата срочного временнóго кредита. На что и как потрачен этот кредит во времени, данный человеку и человечеству свыше?..

Любые естественные природные системы на планете Земля – саморегулирующиеся. В свете вышесказанного - уберите человека с Земли – и она сама естественно  восстановится.

Прямо противоположное характерно для человека и человечества. “Человеческие” системы, в отличие от природы,  могут и должны быть направляемыми самим человечеством совершенно осознанно, осмысленно, целесообразно и планомерно, по нашему убеждению, на основе стратегической культурно-ценностной ориентации.

В этом смысле культура есть система естественной сознательной саморегуляции человеческого развития, как индивидуального, так и общественного.

Вспомните целую плеяду передовых мыслителей России – Достоевский, Соловьев, Циолковский, Федоров, Рерихи, Чижевский, Козырев. Русские космисты, вся русская философия как наиболее яркое идейное воплощение культуры России по сути только об этом и говорили. Именно этим они внесли общепризнанный российский вклад в мировую сокровищницу Культуры - общепризнанный всеми - иностранцами, во всем мире, но только не нами…

Доколе власть имущие и безвластные россияне будут оставаться иванами, не помнящими родства?  Ведь в конце концов ни кока-кола с гамбургерами делают русских –россиянами. И было бы явной насмешкой, полнейшим неуважением        к самому себе и собственному народу, просто неправдой - считать себя русским по пристрастию к водке, зачастую полнейшему бытовому инфантилизму, бесшабашной наивности,  безответственности или надетому сарафану а ля матрешка.

 

Истинная культура –  не только прекрасна и привлекательна всегда и сиюмоментно, она и в Высшем смысле целесообразна.

Если вы обратитесь к новейшим тенденциям развития всемирной и европейской экономики, то сохранение и развитие культурных ресурсов – самое выгодное занятие и в перспективе, и процветающий бизнес для молодых людей настоящего времени.

            Неслучайно, многие западные компании и не только на Западе вкладывают уже сегодня весьма солидные капиталы в наиболее перспективные направления и отрасли “культурной индустрии”, в частности, в производство культурных товаров, передовые  информационные технологии, фундаментальную науку, электронное культурное наследие.

А теперь мы с вами снова перейдем к делам российским, к делам супер-практическим и правовым.

Status quo, установившийся после принятия новых федеральных отраслевых законов об охране окружающей среды и объектах культурного наследия в 2002 г., сложился явно не в пользу законодательства о культуре. Пожалуй, единственно высокопрофессиональным и перспективно выверенным законом в концептуальном плане остаются Основы законодательства о культуре 1992 г.

На наш взгляд, опираясь на общекультурологическую правовую парадигму Основ, в идеале, в России в ближайшем будущем необходимо концептуально и практически разработать федеральный закон “О сохранении культурной среды” с определением основных базовых терминов, концепций и подходов, носящих не только пространственный, но и временнóй характер.

В частности, представляется целесообразным концептуально разработать правовую доктрину культурной среды, дать развернутые нормативно-правовые понятия “субъект культурной деятельности”, “культурный объект”, “компонент культурной среды”, “культурные ресурсы”, “культурный риск”, “культурная безопасность”, “культурный ландшафт” используя все лучшие общекультурологические концепции экологии культуры.

В законе также необходимо изложить основные права и обязанности правосубъектов - человека, меньшинств, а также народов России как субъектов культурной деятельности в отношении культурной среды. Это будет сделать уже гораздо сложнее.

Настоящий законопроект должен учитывать все новейшие тенденции развития международного и европейского культурного права, в частности соответствующие наработки Совета Европы, передовой зарубежный опыт других государств, наши российские национальные и региональные особенности, а также ликвидировать и упредить нарастающее отставание в развитии федерального законодательства о культуре в ряде ключевых направлений, как и в очень важных и самоценных частностях.

С учетом выделения в действующем российском законодательстве о культуре концепции “историко-культурных территорий”[10], которая до сих пор нормативно не разработана и не воплощена в букве, а может быть, и еще не существует в духе правовой материи, последнюю возможно рассматривать и всячески развивать, прежде всего, как пространственно-временной компонент культурной среды.

За неимением в настоящий период в России, впрочем, как и других странах, разработанной общенаучной доктрины, а также правовой доктрины и собственно законодательства о сохранении и развитии культурной среды (это совершенно новое научное направление еще находится в стадии зарождения), как показали результаты настоящего исследования, мы с полным правом можем осуществлять охрану и развитие культурных ценностей наследия народов России и в рамках достаточно передового и перспективного законодательства об охране окружающей среды.

С точки зрения административно-управленческой это право расширяет культурный потенциал всей культурной системы общества в целом, а также дает дополнительные возможности свободного творчества и ответственного использования ведомственных и общественных ресурсов всех заинтересованных природоохранных государственных и негосударственных органов, ведомств, служб, учреждений и организаций, а также физических лиц с учетом региональных и местных особенностей того или иного административно-хозяйственного образования как субъекта культурной деятельности.

 

Для и при реализации сформулированных в настоящем исследовании целей, рекомендаций и предложенной ментальной программы действий, которые представляются нам только первым шагом и не претендуют на звание истины в последней инстанции, в России имеются все предпосылки для создания передового культурного законодательства, опирающегося на безграничные возможности и ресурсы российской культуры, ценностей культурного наследия (достояния) народов России как компонентов культурной среды в пространстве и времени - главного богатства Вечности.

Учитывая по опыту неизбежную временную затяжку с реализацией предложения  о разработке предложенного закона на федеральном уровне, считаем целесообразным самостоятельно и (или) параллельно разработать и ввести в действие на территории Свердловской области соответствующий областной закон “О сохранении и развитии культурной среды в Свердловской области”, внести его в план законотворческой работы областного Министерства культуры и Областной Думы Свердловской области, а также в соответствующие культурно- экологические программы и бюджет на 2004 г.

            Мы также готовы рассмотреть любые предложения субъектов законодательной и законотворческой инициативы по разработке настоящего закона в любом ином передовом субъекте Российской Федерации, будь то республика, округ, край или область.

 

Экологический мониторинг ситуации и процессов разрушения культурного наследия, включая охранные мероприятия по противодействую деградации - ремонту, реставрации, консервации в принципе возможен как в системе органов и учреждений государственной охраны культурного наследия (памятников истории и культуры), так и в системе охраны окружающей среды.

При этом нужно иметь ввиду, что первый вариант представляется более предпочтительным с идеальной концептуально-методологической точки научно-стратегического развития, а второй – хорош с точки зрения специфичности практики экологического мониторинга, который должен безусловно проводиться специалистами-профессионалами своего дела.

            Основной вопрос, как обычно, кто, как и кому будет адресно осуществлять целевое финансирование?

            При любом варианте развития дальнейшей ситуации с финансированием Научно-производственный центр по охране и использованию памятников истории и культуры Свердловской области как областное учреждение культуры обладает достаточным базовым научно-практическим потенциалом, а также кадровыми и техническими ресурсами для практической организации и внедрения указанных возможных схем решения экологической проблематики сохранения недвижимого культурного наследия на территории Свердловской области.

 

© С.Н. Молчанов

2003 г.

 

Все права защищены согласно законодательству РФ об охране авторских и смежных прав в соответствии с принципами и нормами международного права. При цитировании и ином санкционированном использовании ссылка на автора обязательна.